С некоторых документов КГБ о Чернобыле снят гриф "секретно"
Анатолий Гулевич, который на момент аварии был сотрудником подразделения контрразведки, утверждает, что тогдашний руководитель украинского КГБ Степан Муха "побоялся" докладывать руководству Украины информацию, которую готовили сотрудники спецслужбы именно о возможных угрозах на ЧАЭС еще до аварии, и что эта информация пять месяцев пролежала "в сейфе". "Она только потом была выявлена московской комиссией, которая приехала для расследования - почему не была своевременно доложена информация? Это было уже после аварии 26 апреля, где-то в июне, и все эти материалы были доложены. То есть, сотрудник не уничтожил эти материалы с правками Мухи, он держал их у себя в сейфе. Вот если бы рассекретили эти материалы - это было бы интересно", - говорит Гулевич, добавляя, что соответствующих "объемных справок" было где-то пять-десять. В свою очередь, Виктор Клочко, который на момент аварии был начальником Припятского городского отдела КГБ УССР, среди прочего, рассказал, что еще в феврале 1986 докладывал руководству о рисках, которые возникают в связи с эксплуатацией 4-го блока ЧАЭС: "В докладе было написано четко и понятно - что на таких режимах, на которых гоняют блок, его гонять нельзя... Мы информировали, что на этом 4-м блоке работают на разных режимах, предельных допустимому. Поэтому мы говорили, что это, возможно, может привести к аварии", - говорит Клочко. Он отмечает, что доклад базировался на результатах соответствующих проверок: "Мы делали проверки, на основе тех проверок и докладывали. А что дальше - я не знаю, я же был лишь начальником горотдела". На вопрос, реально ли было предотвратить аварию, Клочко отвечает утвердительно. Относительно самой аварии он отмечает, что реальные масштабы катастрофы стали понятны уже на утро 27-го апреля, а документы засекречивали, "чтобы не было
